Полный текст повести на сейте http://pisatelutkin.ru/
Женя Лесин - довольно известный персонаж окололитературной тусовки, книжный журналист, не бездарный поэт, может занять в этой книжке не последнее место. Просто, наверное, в Москве нет человека, служащего Хозяину столь фанатично, крикливо, демонстративно и принципиально. Он скучает в периоды вынужденного просушивания, называя их "мораторием" - а длятся они нечасто и недолго, в пропорции примерно один к шести. В начале просушки с ним нельзя не только разговаривать, но и видеться тоже. Помниться, меня он просто вытолкал за дверь, буквально облив помоями оскорблений - от того что я, работая недалеко от дома, зашел к нему без звонка. Был бы на его место нормальный человек - на этом бы наше общение и закончилось на годы. Но для Лесина, грязноватого и беззлобного пустомели, все всегда делали скидку. Слушать Лесина и принимать весь его бред всерьез значит не уважать себя; впрочем, в течение десятилетий темы пьяного крика существенно не меняются. Любой президент - пидарас, все остальные - жиды. Жиды и пидарасы. Еврейскую тему он мусолит с наслаждением, находя в вопросе, от которого давно уже осталась только пустая скорлупка, все новые и новые грани. Он может называть человека фашистом - человека, который не сделал ему ничего плохого - и продолжать вопить, хотя кулак уже на раз и не два впечатал его в землю. Впечатал, надо сказать, вполне заслуженно...
Лесин способен, лежа за новогодним столом - именно лежа, как-то у меня не хватило стульев и с одной стороны народ сидел на диване, и на нем же, упившись, спал - засовывать палец во влагалище своей подружки. Понарошка при этом издавала характерные для соития звуки - и ничуть не смутилась, когда он поднял над едой окровавленный палец и заявил, что она еще целка.
Я намеренно не привожу здесь ее имя - да, кстати, и не помню его. Оно не нужно. Я не встречал человека, который в глаза называет своих женщин собачьими кличками. Так же как я, к счастью, вообще не знал людей, которые настолько по-скотски относятся к своим подругам. Поделится бабой с приятелем - обычная для Лесина практика. Правда, он клянется, что потом из них, прошедших школу Лесинской дрессировки, получаются отменные жены. Судя по Машке, моей бывшей жене, это не совсем верно. Хотя она уверяет, что не успела с ним даже переспать, тем более жить какое-то время. Так что его истерию - в чем и заключается дрессура - на себе не испытала.
На моей памяти были Тургенев, Интервенция, Понарошка, Листик, теперь вот - Канистра.
"Пошла вон, дура, сука, пошла в пизду. Девке не наливать. На хуй пошла отсюда, ты не поняла? Пошла вон, дура" Что бы сказала нормальная женщина на такое обращение? Канистра плелась сзади, как побитая собака, и ждала, пока Лесин сменит гнев на милость. Я в это время убеждал его, что в том, что она заказала не то лекарство, которое он хотел, нет смертельного для него умысла. Говоря проще - что она не хочет его убить. После получаса выслушивания бессмысленных и оглушительных, на всю улицу воплей мне это удалось.
Сейчас Лесин выпускающий редактор московской газеты, рецензирующей вышедшие книги; окололитературные шакалы, жаждущие статей, давно нарекли его гением. В стихах его все больше никчемного мата, грязи и злости. Хотя, если быть справедливым, то все чаще и чаще в текстах стали попадаться неловкие лирические зарисовки. Очевидно, что ущербность взгляда на мироздание стала очевидна даже для него самого. Жизнь его под черным хозяйским крылом все больше похожа на непреходящие судороги.
Мы давно уже не друзья. Я отошел от Хозяина, когда понял, что он абсолютное зло и теперь - по другую сторону баррикад. Лесин продолжает крутиться в водовороте пьянок и похмелий. Хозяин дает ему много - брюхо, перевитое синими венами, как у беременной, постоянно раздражение на лице, разбитые очки, потерянные телефоны, рваные вещи, печень, которая выдавливает в горло легкие, истерию по поводу но чаще без него. Дал ему кучу холуев, которые спасают Лесина от мордобоя вставая на milf fuck пути взбешенного парня...
Было так - Лесин на весь стол заорал, что сидящая напротив девка не очень страшная, и ее надо немедленно выебать. Ее парень сразу пошел в бой, но его перехватили, на ушко объяснили значение Лесина для московской окололитературной жизни. Паренек, который приехал завоевывать Москву гитарой и стихами, проникся и уже через минуту вилял перед Лесиным хвостом. Говорил с фальшивой усмешечкой - ох, эти сумасшедшие москвичи... Хотя и порывался все же пару раз засветить в красную репу...
Хозяин дал ему свободу - потому что воспитание детей сводиться к алиментам и субботним посиделкам. Очевидно, что в итоге, как и всем своим рабам, Хозяин даст и свободу от жизни - только вряд ли будет что-то хорошее за чертой Великой Тайны. Потому что лесинская истерия простирается и на христианство...
Хозяин дал ему и статус, определенную социальную позицию в нашем странном мире. Роль злого шута, которую он с успехом выполняет уже много лет, до седины в бородке, требует настоящего мужества. А тряпичный Лесин этим сугубо мужским качеством обделен. Но вот когда Хозяин оглушает кору головного мозга, оставляя только наиболее развитые центры - хотя и они страдают не меньше - и двоящийся мир пошатывается в тумане, вопить, хамить и оскорблять уже не страшно. Просто потому, что не получается адекватно оценить последующую расплату.
Веничка Ерофеев, печально известный автор повести "Москва-Петушки", второй, после Хозяина, кумир для Жени. Несчастный, по сути, мужик, который всю жизнь нес на себе груз своей сомнительной книжки, вряд ли бы обрадовался столь фанатичному поклоннику.
Интервью с Веничкой Ерофеевым - страшное зрелище. Дряблое испитое лицо некогда красивого мужчины, седые сальные волосы, зачесанные набок, прикрытая шарфиком дыра на месте гортани - рак, Хозяин не щадит своих рабов. Человеческий шлак, трясущийся на пороге вечности...
И паскудный интервьюер, сидящий напротив этой бедной развалины, задает вопросы. Паскудные вопросы...
- Все знают, что если ты не уважаешь человека, то и пить с ним не станешь. Так вот сколько и кому вы бы налили?
После послушного перечисления громыхающих литературных имен дошли они - истязатель и истязаемый - до Беллы Ахмадулиной. И Веничка с грустью прогудел в микрофон дешифратора - ей бы я не стал наливать, это очень вредно для здоровья...
Наверное, Ерофеев, получив за верную службу от Хозяина по полной, разъедаемый метастазами, пересмотрел свою несчастную рабскую жизнь. Да и роль своей книжки... наверняка он еще бы хотел писать, жить, радоваться и работать - но, когда переходишь точку возврата, Хозяин уже не дает ни единого шанса. Вполне возможно, что он хотел бы это сказать напоследок всем своим поклонникам - но это выбивалось бы за рамки, которые он сам себе создал. И корреспондент, не видя беспомощной тоски в глазах Ерофеева, продолжал издевательство...
Самое короткое, ясное и уничтожающее определение Ерофеевскому произведению было дано женщиной, далекой от литературных изысков - алкоголик едет в электричке. И все. Больше там ничего нет. Обрывки информации, гримасы извращенного бреда, путаница невнятных мыслей, мешанина образов... короче говоря, все, чем Хозяин щедро одаривает своих рабов. Но ведь это найти можно в любом переходе, на любом вокзале - если разбудить black porn смердящего резкой кислятиной бомжа и послушать его речь. Ерофеев, до своего распада, был грамотным, интеллектуально развитым человеком - и только отсветы это настоящей личности можно разглядеть на страницах повести.
Она была написана на одном перегарном дыхании, за неделю во время запоя. Интеллигенция, в застойные времена самоуничтожающая себя в знак слабосильного протеста, приняла ее с восторгом. Теперь у пьющего стада общими стали не только трясущиеся руки и вожделенные муки похмелья - у них появился свой идеолог, своя Библия.
А любой неофит превосходит сам себя в восхвалении кумира - будь то книжка или идол. Как только после первой рюмки вынут лом, разваливающий кости черепа, наступает вдохновение - и какими глубокими кажутся слова о жалости к женщинам! Потому что они писают сидя...
Трезвому человеку алкогольный юмор непонятен. Трезвый может смеяться над пьяным - над его нелепостью, глупостью и несвязностью речи. Юмор алкоголика понятен только такому же...
В самом начале нашего знакомства и совместного служения Хозяину я еще не до конца растерял остатки здравого смысла. И при этом был настолько наивен, что верил в культуру пития и даже - смешно сказать - пытался ее пропагандировать. Эти жалкие попытки были вмиг смяты необузданностью Лесина. Цель пьянки - упасть и валяться в собственной блевотине, достигалась им быстро и почти что профессионально. Водка пилась стаканами. После нужной дозы у Лесина стекленела улыбка, потом он клевал носом и отключался.
Против закуски он восставал всем своим существом - и против еды как таковой, и против ее потребления.
Помню, он позвонил и пригласил на пьянку к Борисоглебскому. (Борис Бейлин, друг Лесина. Кличкой Женя не одарил только меня. У него есть Трехконечный, Жидовская морда...)
Я, зная, с кем имею дело, корректно спросил про закуску. В ответ, естественно, услышал - как грязи!! Порадовавшись предстоящему обильному застолью, как свою лепту я привез кусок мяса и, кажется, пару яблок...
То, что я увидел в квартире Бори - старая квартира, первый этаж панельной пятиэтажки, меня поразил пол с видимым уклоном - превзошло все ожидания. На столе стояла литровая бутыль водки. Сидели Боря и Женя. И возле каждого, помимо стакана, на развернутом фантике лежало по аккуратно откушенной конфетке...
Как ни смешно, но моя закуска была встречена весьма равнодушно. Как известно, еда забирает кайф.
От этой пьянки осталось только воспоминание странного утреннего состояния, запомнилось, хотя встречается оно довольно часто. Когда опьянение уже прошло, но похмелье еще не наступило. Это очень короткий и странный период - кажется, что сквозь привычные черты мира gay porn проступает нечто, незаметное в обычное время. Может быть, Хозяин тут и ни при чем, может, виной тому легкий снег, медленно опускающийся сквозь серый утренний свет, редкие светящиеся окна еще спящих домов, ознобная рассветная тишина...
Это время я запомнил, но не уловил и не воспользовался. Я выпил рюмку невообразимо омерзительной с утра водки и, ощутив уже привычное воздействие - которое можно охарактеризовать как "обухом по голове" ушел из тихой квартиры на тихую улицу...
За восемнадцать лет пьянок с Лесиным запомнилось не так много - к тому больше половины пишущей братии Москвы, талантливой и бездарной, может похвастаться тем же. Я думаю, что после смерти Жени - типун мне на язык с кошачьи яйца, пусть живет еще сто лет - воспоминания о нем превратятся в хвалебную оду Хозяину.
Фактически, Лесин разделил свою жизнь на две половины - работу, который он выполнял трезвый и злой, и все остальное время, проведенное в сумасшедшей алкогольной пляске. Если он пишет, то он не пьет. Если он пьет, то он не пишет. Впрочем, это утверждение относиться в основном к его рабочим статьям - стихи, судя по их качеству, пишутся под хорошей хозяйской анестезией.
Так вот, кроме того, что эта личность фанатично предана Хозяину, она так же загадочна. Просто потому, что в редкие периоды моратория он почти ни с кем не общается - пока не пройдет похмельный психоз - а потом, став более-менее адекватным, в такой же пропорции он становиться и скрытным.
Дальше он выпивает свой первый стакан - и всяческие холуи литературной тусовки начинают клубиться вокруг и с радостью поддакивать бреду, который Лесин извергает тоннами. С другими он просто не общается. Нужно принять его манеру, нужно принять его игру, нужно с радостью дать себя вовлечь - и тогда ты станешь своим.
Причем с тонким чутьем, свойственным всем, кто изображает шутов, Лесин узнает людей, могущих быть для него действительно опасными. Он никогда не назовет "пидарасом" отсидевшего человека - сам был тому свидетелем - прекрасно зная, что за такие слова будет быстро напорот на нож. В случае настоящего конфликта он быстро замолкает, утихомиривается и предоставляет своему окружению заминать проблему.
На нашей бывшей даче в Икше Лесин разошелся - как-никак рядом был я, рядом был Андрей Мирошкин из редакции, рядом был мой друг Санек и еще какой-то парень, посвященный в особенности Лесинского поведения. А очередная фишка тогда у Жени была - "Ненавижу русских рабочих". Но об этих самых тонкостях, увы, никто не удосужился предупредить моего дядю. ( Просто его дача и дача Андрея оказались рядом, более того - на одной улице поселка.) И когда Лесин в своей обычной манере просто упал в траву, дядя Коля, который пил вместе с нами, решил помочь пьяному другу. Рядом не оказалось никого, кто бы мог объяснить, что трогать этого спящего борова не стоит.
Коля, с истинно русской широтой, решил доставить почти незнакомого гостя, которого подкосила водка и жара, к себе в дом и положить спать в комфорте и безопасности. Взгромоздил потную, дряблую тушу на плечи, и даже пронес ее немного...
Без сомнения, Коля бы притащил его без передышки к себе, и уложил бы, и предложил похмелиться, и покормил, если надо. Но Лесин, на свою беду, очнулся. Понял, что его несут. Решил, что окружение рядом. И завопил.
- Не трогай меня, подонок, фашист!!
Добав celebrity nude ить, что ненавидит русских рабочих, не успел - Коля, родившийся в послевоенные годы, среагировал как любой нормальный человек. Поставил Лесина на ватные ноги и объяснил, тяжелым кулаком по пакостному рту, кто фашист и кто подонок. Тот, как подкошенный, упал. Но Коля не из тех, кто способен бросить пьяного дурака на самом яростном солнцепеке - ведь может и сердечко остановиться, и с головой, с которой пьянь не дружит, возникнуть проблемы...
Он, упорный, взвалил Женю на плечи, пронес немного - и вот тут-то за все хорошее услышал, что обмякший на дружеском хребте мудак ненавидит русских рабочих
Николай, будучи сам именно потомственным рабочим, скинул Женю на землю и вновь внушил ( по роже, по роже) что это как-то нехорошо...
Тогда только Женя понял, что окружения, которое обычно решает подобные проблемы, рядом - вот подлецы!! - нет, и почел за лучшее притвориться спящим. Коля благополучно допер его до своего участка, обтер кровь и положил в теньке на веранде.
Но Жене не спалось... Санек, входя на наш участок, увидел Лесина, лежащего на земле, и Колю с занесенным кулаком. Саня буквально повис на руке, а Лесин продолжал кричать.
- Подонок, ублюдок, фашист...
Санек был уже знаком с Колиной силой - тот очень ранним утром поднял его, прикорнувшего у затухающего огня, за шкирку в воздух и недобро спросил - ты к моей бабе приставал? Умирающий с перепою и не имеющий сил врать Санек, болтаясь над землей подобно коту, кивнул. И зажмурился - Коля очень ревнив - в ожидании неизбежной расплаты...Коля же поставил его на землю и хлопнул по плечу.
- Ну тогда пошли опохмелимся...
Так что Саня повис на каменных Колиных бицепсах уже второй раз - и хотя окровавленный Лесин, благоразумно не поднимаясь с земли, при виде поддержки продолжал поливать владельца celebrity gossip участка грязью, того удалось остановить.
Подруга Коли, Галя, впоследствии спросила только - твой друг что, ненормальный? Объяснить ей, что нормальный, только чересчур эксцентричный, мне так и не удалось.
Лесин, кстати, своим гнилым языком сделал Коле настоящий подарок. На моей свадьбе Коля - будучи таким же рабом, как и все мы, но вырвавшийся в данное время на свободу - очень хотел испытать Лесина на прочность. То есть, попросту говоря, подраться с ним. Но Лесин просто не дал ему такой возможности - он мертвой хваткой обвил талию моей двоюродной сестры и упал мордой в салат. Когда девушка хотела освободиться, деликатно или не очень, Лесин просыпался, перехватывал ее покрепче и вновь валился очками в тарелку. Вряд ли Катюха чувствовала себя комфортно в мягких объятьях, но Лесин ее не отпускал. И побить его Коля не мог, помня старинный закон кулачных бойцов - не бить лежачих, тем более спящих.
Прочем, Лесину на свадьбе все-таки досталось. Ночью. От меня.
Лесин из комнаты для гостей, где все валялись вповалку, на четвереньках переползая через пьяные тела, целеустремленно добрался до спальни, так сказать, новобрачных. И полез, ни секунды не колеблясь, между мной и женой. Приговаривая при этом "Пустите, гады, пустите, сволочи..."
Я, конечно, поступил некрасиво и некультурно, но пинками выгнал его в коридор и объяснил, что Женя ошибся кроватями, и первую брачную ночь при всем уважении я с ним делить не собираюсь. Лесин, который, как известно, не дерется, свернулся калачиком, я его укрыл какой-то курткой.
Через пять минут он упорно карабкался на диван, возмущенно повторяя "Пустите, гады, пустите, сволочи, пустите, скоты, подонки..." Его атаки я мужественно отражал всю ночь и даже часть утра.
*
Один из любимейших друзей Лесина - Варан. Ныне покойный Сергей Варакин, за короткий срок прошедший весь путь, проложенный для него Хозяином - бросив учебу, бросив работу, теряя женщин, умер в унылой больничной палате от пневмонии. Не дожив и до тридцати...
И в этом случае, так же как и с моим отцом, роковую роль celebrity porn videos - на руку с Хозяином - сыграла мама Варанчика. Женщина очень боялась одиночества, поскольку мужа не было, а старшая дочь после свадьбы ушла из дома. Ей гораздо проще было давать деньги на водку и после корить сына за пьянство, чем остаться одной в пустой квартире...
Пьянки шли чередой short term loans - один раз мы поехали пить с Вараном на какую-то станцию. Взяли бутылку водки. Не самой мерзкой - я настоял, все-таки переживая за свое здоровье. И даже угрозы, что хорошую водку Варан пить не будет принципиально, не помогли. Он действительно не пил хорошую водку, мотивируя это тем, что чем водка лучше - чаще ее подделывают. Паленую никто подделывать не станет. Потому что она сама по себе паленая...
Встретиться должны были в вагоне электрички. Варан прошел мимо нас, глядя вперед остановившимся взглядом. Меня поразили его руки, истонченные при широкой кости, и раздутый, видимый даже под майкой живот. Черные волосы, торчащие вокруг головы этаким ореолом, круглые черные остекленевшие глаза...
Конечно, мы его догнали. Вышли, сели под дубком, не обращая внимания на ходивших рядом по тропинке людей, выпили по первой стопке - Варана неожиданно для нас повело и он вдруг свалился вдребезги пьяный. Я предложил дотащить его до дома - не бросать же друга в отключке? Но Лесин вдруг пришел в ярость - он понял, что Варан, сказав, что без денег, выпил до встречи с нами не меньше поллитра. Обычный, в принципе, поступок алкоголика заставил Лесина негодовать - но под моим напором мы все-таки попытались притащить Серегу к электричке. Там гнев Лесина поутих, но и силы кончились тоже. В итоге мы уложили Варана под лестницу, ведущую на платформу, и объяснили укоризненно смотрящему на это постороннему ханыге - мол, это не наш друг, и где он нажрался нам тоже неизвестно.
И правда в этом суетливом оправдании присутствовала. Нажраться Варан успел без нас. И моим другом он не был. Он был другом Лесина.
Мы ехали к Жене допивать нашу бутылку и он придумывал все больше и больше причин, оправдывающих этот, неэтичный с точки зрения рабов Хозяина поступок.
Пили на берегу канала в Тушино write my essay - с двумя девками, подругами Варана. Одна требовала водку и обещала показать стриптиз - стащила лифчик и пришла в бешенство, когда оказалось, что водка кончилась. Вторая появилась позже, принесла водку и по поводу стриптиза даже на заморачивалась - мгновенно разделась догола. В итоге некоторые люди, гуляющие сверху по тропинке, проходили мимо нас раз по двадцать...
Ее раскованность помогла нам, когда на другом берегу переплывшего канал Женю хотел забрать наряд. ( Плавание - единственный признаваемый Лесиным вид физической нагрузки)
Мент, молодой деревенский парень, чуть не сгорел со стыда, когда полоска волос на лобке нашей собутыльницы появилась и замерла как раз на уровне его лица...он сидел окаменев, уставившись на руль, и пылал ярче запрещающего огня светофора. А тут я еще с пьяным красноречием убеждал, что мы поэты, писатели, и что брать нас - все равно что ссать против ветра. Только проблем будет гораздо больше. Лесин, как и положено, молчал в тряпочку.
Теперь Сережа Варакин, Варан ушел из жизни первым - и стал занимать почетное место по количеству посвященных ему Лесиным стихов.
"Пр. В." - это значит - Придурку Варакину. Правда, последнее время что-то в голове Жени щелкнуло, и иногда он посвящает людям стихи без своих любимых оскорблений. Для него это значит - наступить на горло собственной песне. Человек настолько вырос морально, что просто диву даешься - ведь ему всего за сорок...
"Я вас всех переживу, Ты смеялся, мы смеялись, Рюмки падали в траву, Только рюмки и остались. Только сладкое питье Разлилось и разлетелось, Вот и кончилось житье, И бытье куда-то делось"
Из моих пьющих друзей Лесина довольно хорошо знал только Санек - благодаря его пацифизму и благожелательности я мог пить с ними вместе, не боясь, что после очередного перла Лесину расшибут голову.
Впрочем, как изве celebrity porn стно - друзья друзей редко бывают твоими друзьями. Двоих из Лесинского окружения трясет при упоминании одного моего имени. Один опасливо и вежливо общается при встрече, но держится в стороне. Четвертый вроде относиться хорошо - но живет уже не в России. Он входит в троицу, знакомством с которой я удивляю людей: еврей - строитель, еврей- водитель и еврей - обладатель дана по айкидо.
Журналистом - полужидком (хотя сам Лесин гордо и неоправданно зовет buy generic nolvadex online себя жидом) никого не удившись...
Последняя наша пьянка с Лесиным была тяжелой. Моя бывшая жена написала заявление в милицию - избил, угрожал убить, и повторяется такое не впервые. Даже зафиксировала в травмпункте несуществующие синяки. Да, я орал. Да, тряс ее за полы халата. Но, если честно, она это вполне заслужила - с чем, кстати, позже согласилась и сама.
Я снимал стресс в кабаке, в подвале на Никольской улице. Позвонил Лесину с предложением продолжить банкет. Он пригласил меня к себе в Тушино... Встретились, посмеялись. Я купил водку, закуски, запивки, сигарет. И все шло хорошо - хотя недовольство Лесина тем, что его поят, было видно невооруженным глазом.
После второй-третьей рюмки я попытался поделиться некоторыми своими проблемами относительно Егора. Все-таки Женя субботний отец двоих сыновей...
И тут Лесин позволил себе такое высказывание в адрес моего пацана, что я с великим трудом удержался и не свернул ему шею. Видимо, Женя почувствовал, что перешел грань, которую переходить нельзя ни при каких обстоятельствах, очень вежливо и холодно извинился и попросил меня уйти.
Но я не ушел. Мало было радости сидеть в его грязной конуре - но я словно издевался над его беспомощностью. Я не мог его избить, хотя очень хотелось. Я просто сидел, пил водку, курил, подолгу разговаривал по телефону, выясняя, чем мне грозит Машкино заявление. Беседовал с бывшей любовницей. Потом с участковым. Ждал, пока уляжется ярость, вызванная - впервые за восемнадцать лет - Лесинским поганым языком.
И на прощанье услышал - "Надеюсь больше никогда тебя не видеть". Ну, что ж. Года сокрушительных пьянок позади. Лесинская физиономия, спасенная от кулаков десятки раз. Рецензия в несколько строчек на одну из десяти моих книг. (Опубликованная во многом благодаря стараниям Андрея Щербака-Жукова. ) Лесин во всей своей красе. Хотя такому финалу не стоит удивляться - нас свел Хозяин, еще на первом курсе Литинститута, и развел нас тоже он.
В своей последней книжке ( Их, тоненьких, три. Две стихов, одна, в соавторстве, прозы) он написал - "А потому что этот прекрасный, удивительный, дивный мир сам был сплошным кабаком. Садись где хочешь и пей что нравиться. Мы, собственно говоря, так и поступаем. И вас советуем" Мимо цели, Женя. Если мир дивен, прекрасен и удивителен, он никак не может быть кабаком. Кабак - это вонь, мрак, грязь и гибель. Был, есть и останется. Все доброе и хорошее находиться за пределами этого круга, в отдалении, не способное существовать в запойном мороке. Ты это прекрасно знаешь... и все-таки советуешь.
| < Prev | Next > |
|---|