За пределами значений,
за барьерами звучаний,
перешагивая через,
концентрируюсь в начале.
Непредвиденный начальник
мне втемяшивает в череп -
будто б я уже отчалил,
будто б я уже кочевник.
Результат, увы, плачевный.
Я его конечно вздрючил,
отхуячил, раскурочил
и вздрочил на клочья сучьи.
Я – не шуточный, а штучный,
атипичный, но не очень.
Мой феномен не изучен.
Я судьбой уполномочен
быть растраченным иначе.
Выполняя не без клича
эксклюзивную задачу,
я выпячиваю челюсть,
нахлобучиваю участь,
и всклокоченная вечность
мне лопочет: «Мучай… Мучай…»
Приди, пока еще не поздно,
необоснованный такой,
и в состоянии коматозном
раскинь убийственной мозгой.
Метни налево и направо
свою взыскующую мысль
и многочисленные травмы
им нанеси, не поленись.
Уж постарайся, внемли зову,
исполосуй, распотроши,
но обозначь первооснову
всегда распахнутой души.
Чтоб легче спорилась работа,
возьмись-ка лучше топором
и шевелящееся что-то
раздеталируй. А потом
глаголом жги сердца и недра
и заусеницы грызи
на срезе собственного нерва
безукоризненном вблизи.
В конце концов у изголовья
сложи отдельные куски,
а на заре умойся кровью
своей возлюбленной и сгинь.
Вы уже не потеете, Виктор,
и ваше нутряное “пр-р-р”
не будоражит ваш же сфинктер.
У непроторенной тропы
лежите вы, не мной замоченный,
принципиально на краю.
Удостоверившись воочию,
не сразу, но осознаю, -
мы обоюдоуготованы,
как колея и колесо.
Ужели это вы, которого
я полосну наискосок.
Вот так!.. Брюшную прорву голода
настало время распахнуть.
Вот так!.. Вы слишком брали в голову...
Вот так!.. Вот так!.. Не как-нибудь,
а лигитимно, по-хорошему,
с похвальным... Во-о-от!.. усердьем... Во-о-от!..
Я мо-о-ожет то-о-оже ваше кро-о-ошево...
нао-о-о-о-бо-бо-в рот-т-т...
Так вот какой вы, Витенька,
а не пригрезившийся кто.
И как я тольк(ой) это вытерпел.
Как(ой) вы... О!.. Как(ой) вы... О!..
Встречая Новый год с пробитой головою,
я вычислил тебя, как опытную тварь.
В компании с тобой мы липли к алкоголю
и в сбивчивой ночи метелили январь.
Тьма выблевала нас к подобию начала.
На пике куража три раны ножевых
ты нанесла тому, кого не повстречала?
Впоследствии на мне зализывала их.
...в этакой тьме мы друг друга нашарили
с целью единственной.....................что-то такое
вспыхнет, и я обновлю твои шрамики,
словно и не было.............................что-то такое
произойдет, и слегка взбудораженный
жжением... мать его.........................что-то такое
зыбкое, но, похороненный заживо,
символизирую..................................что-то такое
Ранним утром встанет член.
К нему протянется рука
(непонятно вот – зачем?),
будет мять ему бока.
Образ девицы нагой
заслонит все прочее
(непонятно вот – на кой?).
придавив его ногой,
ты вскипишь на дрочиве.
Хочется описывать красивое –
как ты пасть свою во сне разинула,
и, воткнув туда предмет резиновый,
я твое нутро активизировал.
Низменного не было мерзилова -
не терзал, нанизывал, массировал.
Ты бурлила лампой керосиновой,
заводилась дизелем, буксиром и
бороздила невообразимое…
Отрезать голову любимой,
едва ли ведая зачем.
Терзая нижнюю губину,
напялить оную на член.
Воскликнуть: “Нам ли не резвиться!”
Обеспрекрасить до “не ссы”.
И пальцем выскоблить глазницу
летальной в поисках слезы.
Не смотри на член головореза,
тайное желание hot lesbian porn
затая,
даже если ты не поэтесса,
а всего лишь дочь секретаря.
Не смотри. Твое ли это дело, -
погружать безумные мечты
в истатуированное тело,
даже если поэтесса ты.
Не смотри. К чему тебе такое?
Этому ль тебя учила мать?
Не смотри, но тайною рукою
дотянись и мысленно погладь.
Ты представь, - октябрь, побережье моря
и пустынный пляж, где гуляет ветер.
Только два инструмента в моем наборе:
насусек и ртя. Я едва заметен
в интересах дела. Полощет уши
подходящий сумрак, шурша отливом.
Ты идешь по границе воды и суши
и слегка грустишь, - ты порвала с милым.
Пусть волна омоет твои мозоли,
икроножный страх окуная в морось.
Я пойму online payday loans
внезапно, - в таком узоре
ты достойна силы, и, успокоясь,
отделюсь от тени кошачьим махом.
Оскорбляя ротик нутром ладони...
Ты едва ли nude celebrities
даже успеешь ахнуть, -
я сумею это почти без боли.
И, обмякнув разом, ты станешь явью,
обновляя опыт дыхания. Кстати,
ты зачем надушилась такою дрянью,
обновляя вдох, я едва не спятил.
Но теперь другое: мы - дети buy generic viagra online
мрака.
Я срываю покровы и, чуя близость,
насусек погружаю в сырую porno gay
мякоть.
Ты, очнувшись, думаешь: “Кто-то лижет.”
И, уже отлетая, промолвишь: “Ты ли?” -
принимая навзничь сквозную муку.
А, когда внезапно оттуда хлынет,
я пускаю в дело вторую штуку.
И встревает ртя между тем и этим,
на наружных тканях ероша поросль,
и наждачный привкус ее отметин
обжигает мою ротовую полость,
разжижая время. И, как-то всхлипнув,
из молочной пены возникнет ЭТОТ,
и его сияние, вторя нимбу,
узаконит мой нестандартный метод.
И, когда, закипая на всхлипе почки,
от кишечного пара отхлынет тяжесть,
я твои окровавленные чулочки
прислоню к губам и слегка измажусь.
Ты представь, - зима, где трещат морозы,
под остылой негой уплотняя грусть.
Я слегка celebrity gossip
встревожен никчемной дозой
и на этой почве решаю - пусть.
Как внезапный росчерк координаты,
шевельнется ветвью сосновый лес,
и, сжимая gay porn
в кармане кусочек ваты,
я без промедления решаю - здесь
и сейчас. Что, впрочем, вполне резонно,
потому что вдруг разбавляет муть
моментальный промельк твоей персоны.
Остается только успеть сглотнуть.
Бездыханный снова сливаюсь с тенью,
как тогда у моря. В моей горсти
продлевает миг твоего смятения
невозможность milf sex videos
что-то произнести.
Невозможность даже. . . Хотя, похоже,
упиваясь прелью твоих одежд,
я уже обретаю участок кожи,
какового ради проникаю меж,
но немного ниже. В таком режиме
мой первичный импульс нисходит в дрожь,
каковая распространяясь шире
формирует твой поднаготный бздеж.
Пароксизма из-за едва ли сразу
преодолеваю срамной порог,
и нервозный сгусток последней фазы
обрамляет изморось судорог.
Изменяя последовательность стадий,
уточняю, какая главенствует.
И теперь хочу непременно сзади,
непременно с песней военных лет.
Про “враги сожгли”, про “родную хату”,
про “сгубили всю”... Вспоминаю, как
надо мной смеялись тогда ребята.
Ты опять в чулочках, и это в кайф.
Хорошо слыть по жизни ёбарем,
в ореоле преклонных лет
компетентно ядрить до одури,
уготованный контингент.
Семенным орошая йогуртом
габариты девичьих недр,
хорошо в write my essay
продуктивном пореве
распалять гормональный бред,
Толпы шлюх, легионы проблядей
при слиянии двух гамет
в детородных утробах родины
констатируют: «Fuck not death!».
И оплодотворенными ордами
будет в песнях страны воспет
распатроненный в сучьем потрохе
красный перец твоих побед.
| < Prev | Next > |
|---|