Возле дома, вдоль детской площадки
змеёй изгибается улица,
тянется как питон.
В песочнице рядом,
Под деревянным грибом,
розовый кролик сутулится.
Он выглядит здесь ненужным,
тоскливым, как скрип качелей,
как напоминанье о детстве
людям, которые давно уже осиротели.
Там где ночуют бомжи
и крысы размером с ондатра,
откуда он взялся, кто нарисовал,
рука какого безумного аниматора?
В прочем, здесь к чему сентименты,
за ними ведь ничего не прячется:
здесь у нас, как в каком-то комиксе
все имеет иное качество.
Человек, наряженный кроликом,-
он скорей психопат и убийца,
точно же не плейбоиский фанат,
не весёлый разносчик пиццы.
Может, семью он убил топором,
или сделать это намерен,
если нет, то в подъезде ссал
и бухал, в подъезде, по крайней мере.
Не рождается здесь ничего,
хотя так много детских площадок,
не понятно устроил их кто,
и для целей каких, но они пригодились для блядок.
Кролик стоит перед улицей,
что, как питон, готова его проглотить,
он celebrity nude
стоит под грибом, у которого
алкоголики розовоглазые по ночам собираются пить.
Дворики Подмосковья,
Где старики и дети, с равно спитыми лицами,
Сидят у окон, которые
Сравнить можно только с бойницами,
Пострадавшими от внезапного приступа
Белой горячки у квартиры хозяина
или просто от временного помутненья
и без того нечеткого и залитого водкой, как солнцем двор,
хозяина квартиры сознания.
Поведенье в этих случаях часто неистово:
Приступ приводит к конфликту с hot lesbian porn
ментами.
Он кричал об ублюдках, наверное,
сопротивляться хотел, размахивал дико руками.
Это представить можно легко
и, для проходящих мимо,
Присутствие здесь милиции, почти физически, ощутимо,
Вот и правда: мусор в кустах, в фуражке на голое тело.
Он, открытый солнцу, лежит на спине
и в глазах hentai porn
его остекленелых,
мутных и пьяных, бездонных глазницах
Отражается подмосковное небо и далёкие, в небе этом птицы,
Кружащие
Над двориками Подмосковья,
Где старики и дети с равно спитыми лицами,
у балконов осыпающихся сидят, "под мухой",
как Болконский какой-то под солнцем Аустерлица.
Человек с улыбкой от уха до уха,
все веселые разговоры на кухне,
от начала вечера и пока
сознанье ещё не совсем потухло,
что остаётся теперь, кроме жалости
к человеческим полуотбросам:
время раздавит их или выплюнет,
как прохожий выплевывает бычёк папиросный:
Он упал и, падая, делает в воздухе сальто,
распадается на множество искр,
разбивается, долетев до асфальта,
будто мозг gay porn videos
человека, который выпрыгнул
из окна головой вниз.
В брюхе комнаты убогой,
Словно cialis online
белый липкий пластырь,
Так прильнув к своей кровати,
Дремлет дряхлый архипастырь.
В брюхе этом, не уютном,
Как пророк в китовом чреве,
Пастырь спит и видит, hot lesbian porn
будто
Очутился он animated porn
на небе.
Нет там никаких чудовищ,
Шестикрылых серафимов,
Только детские игрушки,
Да поля и степи Крыма
Будто небо - санаторий,
Где ребенком побывал он:
Шелестит по гальке море
Синим пенным одеялом,
Семенит тяжелый gay porn
поезд,
По железным шпалам гулким,
И быть adult anime
может мама скоро,
Вот сейчас, прейдёт с прогулки,
Спит старик, больной, в кровати,
Сон его никто не потревожит:
мамы ситцевое - платье
видит он сейчас, быть может.
| < Prev | Next > |
|---|